Глава шестнадцатая

— Кто-то звонил? — Tea вошла в гостиную.

— Ошиблись номером, — солгала Келли.

— Бывает, — отозвалась экономка.

Келли метнулась в спальню и принялась упаковывать вещи, стараясь не слишком шуметь. Девушка спешила, словно боялась остановиться и поразмыслить. Она решила для себя, что правильнее всего будет вернуться в Париж. Довольно быть пешкой в жестокой игре Александроса!

Нужно было торопиться отбыть до возвращения мужа из Афин. Келли невольно вспомнила свои детские ощущения, как она мечтала оказаться в родном Лондоне каждый раз, стоило ей попасть в сложную ситуацию. Но ни тогда, ни теперь она не догадывалась, что, совершая мысленное или реальное бегство, только усугубляет проблему вместо того, чтобы ее разрешить.

Келли почувствовала усталость и присела на край кровати. Мгновенно налетела буря. Она и не предполагала, что мысль о скором расставании может так ее ранить. Если бы Александрос сделал это до того, как она решилась рассказать ему обо всем… почти обо всем. Но нет.

Келли почувствовала себя обманутой.

Поступок Александроса мог означать только одно: они были женаты, пока он реализовывал план возмездия. Как только такая надобность отпала вследствие ее невиновности, он затеял процедуру развода. Конечно, все логично, но вместе с тем и бесчеловечно… Что-то неладное творится с этим человеком, если он совершает такие жестокие поступки, подумала Келли. И, возможно, правильнее будет расстаться, рассудила она, хотя сама в это не верила. Но была очень и очень разочарована.

Tea оказалась права в своих подозрениях относительно беременности Келли — теперь девушка знала это точно. В неведении пребывал лишь Александрос. И к лучшему, посчитала Келли.

— В чем дело, Келли? Куда ты собралась? — удивленно оглядев выставленный в холле багаж, спросил Александрос. — Что происходит?

— Странный вопрос. По-моему, очевидно, что я собираюсь лететь домой. А какие у тебя могут быть возражения? — воинственно проговорила Келли.

— Хорошенькое дельце! — возмущенно воскликнул он. — Поднимись в комнату! Немедленно!

— Ты мне приказываешь?

— Черт возьми! Это уже слишком! Тебе так не кажется? — несколько театрально возмутился Александрос.

— Не кажется!

— Жена должна быть с мужем! — выпалил он.

Келли истерически рассмеялась.

— Почему ты хохочешь? Что смешного я сказал?

— Пожалуйста, давай по-хорошему завершим этот спектакль, — примирительно предложила ему Келли. — Я сейчас вызову такси, и ты позволишь мне уехать. Официально завершить наши отношения мы сможем в Париже.

— Может быть, ты сначала объяснишь, что на тебя нашло? Мне казалось, мы все выяснили. Я рад, что между нами больше нет недоразумений…

— Ты как всегда прав, Александрос. После звонка твоего адвоката между нами больше не осталось никаких недоразумений. Между нами вообще ничего не осталось. Я обещаю, что все произойдет быстро и просто, как ты того и хотел.

— Невероятно! — Александрос второй раз за день схватился за голову.

— Странно слышать, — отозвалась Келли.

— Ты из-за звонка адвоката так дуешься?

— Нет, Александрос, я не дуюсь. Я сатанею, когда из меня пытаются сделать дуру!

— Но разве не ты еще вчера просила меня дать тебе развод?

— И я благодарна тебе за такую оперативность.

— Тогда какие проблемы?

— Никаких. Позволь мне вызвать такси.

Но Александрос перегородил ей дорогу.

— Прочь! — теряя терпение, крикнула Келли.

— Выслушай меня, — потребовал Александрос.

— Наслушалась!

— Не пущу, если не выслушаешь!

— Вижу, ты бессилен без ультиматумов, — ехидно заметила девушка.

— Думай, что хочешь, но выслушай.

Келли застыла в ожидании, едко глядя на мужа.

— Только пара слов. И, прошу тебя, не старайся отделаться колкостью. Прежде я никогда не делал ничего подобного. Порой я сам не понимаю, что происходит. Еще пару дней назад я сам хотел поставить точку в этом фарсе. Если быть совершенно откровенным, то я и не подозревал, что он продлится столько времени. Конечно, можно все объяснить нашим взаимным влечением, но дело ведь не только в нем, согласись… Келли! Я не могу оторваться от тебя…

— Достаточно! — перебила его Келли.

— Я не договорил! Ты была права, утверждая, что ради получения наследства дяди Дмитрия я мог бы жениться на любой женщине. Но в том-то и проблема, что я не хотел жениться ни на ком, кроме тебя.

— И мы оба знаем, почему. Я не хочу жить с человеком, для которого брак — это способ отомстить.

— Теперь уже нет.

— Пустые слова.

— Не пустые, — заверил он и достал из кармана футляр. — Келли Демаршис, ты моя жена! — торжественно провозгласил он и с блуждающей улыбкой смущения на лице открыл маленькую коробочку, из которой выглянуло кольцо с крупным аквамарином, окруженным множеством ослепительных бриллиантов.

Келли хмуро посмотрела на мужа, затем на его подношение. И, несмотря на то, что девушка с первого взгляда оценила красоту и уникальность этого сокровища, на ее лице не наблюдалось следов радости.

— Глупости все это, — сердито отмахнулась она. — Очередные глупости.

— Келли…

— Это не любовь, — возразила женщина.

— А что же?

— Что угодно, только не любовь. Страсть, влечение, но не любовь.

— Но я люблю тебя, — чистосердечно признался Александрос.

— Давно ли? — усмехнулась она.

— Сколько тебя знаю, — заверил он ее.

Она лишь раздраженно покачала головой.

— Келли, я люблю тебя, — твердо повторил Александрос и поцеловал жену. — Люблю, люблю… Неужели в это так сложно поверить?

— Помнится, когда я призналась тебе в любви семь лет назад, мне пришлось ретироваться в слезах, а на следующее утро ты еще и назвал меня испорченной и продажной девчонкой!

— Теперь ты мне будешь мстить за это?

— Нет, я просто уйду.

— И ты никогда не сможешь простить меня, Келли? — в отчаянии воскликнул он.

Келли отвела глаза в сторону.

— Келли, ответь что-нибудь, — попросил Александрос после томительных секунд молчания.

— Хочешь услышать, что я тебе не верю?

— Это больно, — признался он.

— Неужели? — мстительно съязвила девушка.

— А если я поклянусь, что больше ни словом, ни делом не обижу тебя?

— Было счастливое время, когда я считала, что ты даже не способен обидеться. Я тогда была глупой девчонкой. В моих глазах ты был самым искренним, добрым и справедливым человеком. Очень жаль, что ты такой же, как все.

— И из-за этого ты отказываешься быть моей женой?

— Нет. То, что ты такой же, как все, — это не преступление. Но то, что ты предпочитаешь подозревать, вместо того, чтобы верить… Трудно быть женой человека, который не испытывает к тебе доверия.

— Я исправлюсь, Келли, — пылко пообещал муж. — Я хочу, чтобы мы обвенчались в церкви и перед алтарем принесли друг другу клятвы. Хочу, чтобы наш брак был освящен.

Келли задумалась.

— Это более ответственный поступок, чем бракосочетание в мэрии, — сказала она.

— Я сознаю это, — кивнул Александрос.

— С венчанием не шутят.

— Я и не собираюсь шутить, — заверил он.

— В таком случае, мне тоже есть, что тебе сообщить, — произнесла Келли, принимая от него кольцо. — Мне кажется, я беременна.

— Так скоро? — вырвалось у Александроса. Келли вновь нахмурилась, и он исправился: — Прости… Значит, мы скоро станем родителями.

Эпилог

Таинственный свет луны заливал патио. На скамье, утопая в пестрых атласных подушках, целовались двое. В низине блистали огни греческой столицы, а на одном из пригородных холмов царила любовь. Она поселилась на вилле Коросов и не собиралась ее покидать.

— Что? — спросил Александрос, заметив улыбку на губах жены.

— Потрогай, — сказала она, положив ладонь мужа себе на живот.

— Опять шевелится?